Волшебный вечер – это время, когда мягкий свет заката обволакивает мир в тепле и уюте. Звезды мерцают на небесах, создавая атмосферу загадочности и романтики. В такие моменты душа отдыхает, сердце наполняется спокойствием, а мысли уносятся в мир мечтаний. Пусть этот вечер станет для вас источником вдохновения и радости, наполнив вашу жизнь яркими впечатлениями и незабываемыми моментами. Красивые цитаты про хороший вечер собраны в данной подборке.
За утренней мглою
Сквозят пустыри
Печалью былою
Вечерней зари.
Печалью былою
До края полны
Вечерней зарею
Рожденные сны.
Приятное вечернее чувство. Скитанья кончены. Можешь расслабиться — мирные сумерки — пусть все идет своим чередом.
Есть своя прелесть в том, чтобы ненастным вечером посидеть у камина, почитать хорошую книгу.
Знаешь, я люблю вечера и ненавижу дни. Сказать, почему? Вечером мечтать легче. А дневной свет безжалостен. Он не запрещает мечтать, но делает твои сокровенные желания обыденными, мелкими, смешными…
Она чувствовала ритм тяжелого вечера, который был зачарованно-медленным, как пульс глубоко и спокойно спящего человека.
Утром людям приходят более правильные мысли, чем вечером.
Как всегда, вид вечернего города навевал печаль. Вспоминалось что-то забытое, и сразу же забывалось опять, и это что-то больше всего было похоже на тысячу раз данную себе и уже девятьсот девяносто девять раз нарушенную клятву.
… наступил вечер, какой-то странный вечер, когда летний дневной зной начал постепенно остывать и белый свет выжженного неба незаметно превратился в зеленоватые сумерки. Такие вечера за лето случаются не часто, но бывают.
Ребенку, человеку, одаренному воображением, и тому, кто никогда не путешествовал, момент приближения к большому городу всегда сулит чудеса. Особенно, если это происходит вечером, в тот таинственный час борьбы света с мраком, когда весь живой мир переходит из одного состояния в другое.
Бывают вечера, когда небо мне кажется пустыней, звёзды — холодными мрачными покойниками, трупами в этом безжизненном бессмысленном мироздании, только мы одни мечемся в одиночестве на нашей маленькой захудалой провинциальной планете, как в глухом городишке, в захолустье, где нет воды, темно и даже не останавливаются скорые поезда… Но бывают вечера, когда всё небо полно жизни, когда если хорошенько прислушаться, слышно, как на каждой планете шумят леса и океаны… Фантастические океаны! Бывают вечера, когда всё небо полно таинственных знамений, словно это живые существа, рассеянные по разным планетам, которые смотрят друг на друга, угадывают, дают знаки, ищут друг друга…
Ревность, как и болезнь, обостряется к вечеру.
Вскоре грянет крутой початок
жёлтым хохотом в гулкий зной.
Август! Детям душист и сладок
Тёплый хлеб пополам с луной!
Ты плакала в вечерней тишине,
И слезы горькие на землю упадали,
И было тяжело и так печально мне.
И все же мы друг друга не поняли.
Умчалась ты в далекие края,
И все мечты увянули без цвета,
И вновь опять один остался я
Страдать душой без ласки и привета.
И часто я вечернею порой
Хожу к местам заветного свиданья,
И вижу я в мечтах мне милый образ твой,
И слышу в тишине тоскливые рыданья.
О жизни, о былом, о детстве
Поведай, что захочешь сам,
Дарить уют по вечерам,
У нас всегда найдется средство.
… чайник шумит по-разному. Утром — торопливо и бодро, вечером — сыто и умиротворённо.
Вечер перестаёт быть томным…
Самое лучшее в воскресном дне — это вечер субботы.
Вечер липнет к лопаткам, грызя на ходу козинак..
Проснувшись под вечер в обычный выходной день, хочется сдохнуть… но сегодня закат особенно прекрасен.
Вечера могут быть невероятными, ночи — незабываемыми, и всё равно после них настает самое обычное утро.
Вот и снова синий вечер заглянул в моё окно,
Я надеялся на встречу, но сижу и пью вино…
Последний луч за кровлей тихо сгинул,
В душе, как месяц, всходит лик тоски,
А вечер уж жаровню опрокинул
И по небу рассыпал угольки.
В этот вечер всё негаданно-нежданно,
Словно старше стала я намного лет.
Нет, не горько мне, скорей, немного странно:
Ты ушёл, и ты больше не вернёшься, нет.
Нелюбимая ждёт меня у окна,
Вечерами тёмными, как всегда,
У окна ждёт меня, ждёт меня.
В вечернем небе костры дымятся,
Чернеют трубы электростанций.
Пьяные дети идут на танцы.
Падает с крыш домов вечер большого дня.
Здесь, в лабиринтов снов, кто-то зовет меня.
Мир заблудился во мгле, сердце одето в гранит;
Если ты есть на земле — руку ты мне протяни!
Нет, правда, сколько смертей, одна ужаснее другой, может угрожать относительно невинному человеку в течение вечера?
Каков ни будь грозен день, а вечер настанет.
Что в той правде? Новостей неистребима тоска.
Что там ложь? Ты будешь радостен, успешен, любим.
Кот-мурлыка в дом царапается, мол, приласкай.
Бог с тобою заходи; поговорим, посиди.
Вечер был такой чарующий, дышал влажными ароматами, вокруг пробуждалась жизнь, замершая в знойной духоте дня.
Да, я пьян, и собираюсь напиться ещё больше до конца этого вечера.
Теплый воздух безмятежен,
Тихо в зелени полян,
Сладок запах, и безбрежен
Легкий вечера туман.
Был тихий вечер с молнией и громом.
Угасающий день был прекрасен! Солнце уже скрылось за домами, но его багряные отблески еще лежали на крышах домов и отражались в окнах верхних этажей. Ласточки чертили в небе, чья глубокая синева постепенно блекла, остывая. Толпа на улице редела, а золотистый и розово-багряный свет этого вечера делал ее не такой грязной и несчастной.
Уже почти стемнело; небо приобрело тот светящийся оттенок темно-синего, что предшествует ночному мраку, и горизонт за домом испещряли полосы бледно-лимонного, зеленого и розового.
… Час, когда сущность ночи начинает входит в сущность дня, и в этом есть обручение души с тем, что прошло, и с тем, что будет…
Опять наступит встреча.
Опять зажгутся свечи.
И дивный будет вечер.
В контору он вернулся около восьми. Лондон в этот час был особенно дорог его сердцу: рабочий день окончен, окна пабов, как драгоценные камни, лучатся теплым светом, на улицах кипит жизнь, а солидное постоянство старых зданий, смягченное огнями фонарей, внушает поразительную уверенность. Ковыляя по Оксфорд-стрит с упакованной раскладушкой, он так и слышал их мягкий шепот: ты не один такой. Семь с половиной миллионов сердец бились в этом старинном холмистом городе, и многим было куда больней. Магазины закрывались, небо окрашивалось цветом индиго, а Страйк утешался бескрайностью города и собственной обезличенностью.
Я люблю вас, девочки, я люблю вас, мальчики.
Как жаль, что в этот вечер звёздный тает снег.
Но не растает свет от ваших глаз. И нет
Желаний скучных. Будем вместе много лет.
Виктор ощутил привычный подъем в предвкушении наступающего вечера, когда можно будет пить и безответственно болтать, и отодвинуть локтем на завтра то, что раздражающе наседало сегодня.
По небу мягко, как красно-желтые фламинго, скользили вечерние часы. И неизменно их крылья погружались в полную темноту.
Вечер завернул меня в живительную влагу сумеречных своих простынь, вечер приложил материнские ладони к пылающему моему лбу.
Утро, как известно, вечера мудренее и утром всё выглядит совсем иначе.
Хвали жизнь при смерти, а день вечером.
Лучший способ скоротать долгий зимний вечер – это забраться в кресло перед камином, обернуть ноги пледом, нацедить из кувшина горячего грога с корицей и сыграть партию-другую в шахматы. Или в шашки. Можно книгу почитать. На худой конец, взяться за мемуары.
Утро вечера паршивее, если вечер удался.
Но вот наступает вечер. Приближается странный и неверный час, когда опускается небесный занавес, а город вспыхивает огнями. Газовые рожки рассыпаются пятнами на пурпуре заката. Честные и бесчестные, благоразумные и беспутные люди с облегчением вздыхают: «Наконец-то день кончился!» Праведники и проходимцы торопятся отдохнуть, каждый бежит в облюбованное им местечко, чтобы испить чашу забвения.
Пряный вечер. Гаснут зори.
По траве ползет туман.
У плетня на косогоре
Забелел твой сарафан.
Уже стемнело. Точнее, свечерело. Потому что стемнеть может в деревне, в лесу, в поле, а в городе, к сожалению, ночь светлее дня.
Вечер в тапочках и шляпе,
Очень хочется тепла…
Босиком по лужам шлёпать,
Шляться где-то до утра.
Я пил водку с тоником. Вечер выдался тихий. Тихий вечер в аду. А земля горела, как гнилое полено, источенное термитами.
Второй вечер сиял. Насколько тосклив был первый, настолько ослепителен второй. Потому что в тот вечер мы предавались волшебным грезам. Ты еще помнишь, как я зашел за Тобой? Вечернее солнце бросало прощальные лучи на колокольню, играя на циферблате и стрелках золотых часов. Неторопливой волшебной походкой Ты шла мне навстречу – о, как я люблю Твою походку! Вечерняя заря неповторимо прекрасного дня бросала блики на Твои волосы, устилала нежным сиянием дорогу под твоими ногами. Снова в опускающемся вечере зазвучали мелодии – старые песни и мотивы. И затихающие звуки неожиданно рождали отклик в моей душе…
Как прекрасен был тот первый вечер! Как полураскрытая алая роза, отяжеленная росой, как темно-голубая душистая сирень, окруженная мечтами, овеянная сумерками, юностью и красотой. Старые улочки и чудные звезды на темно-синем небосводе. Я и сейчас помню, каким было Твое лицо, когда, прощаясь, Ты стояла передо мною. Лунный свет косо падал на узкую улочку. Ты стояла в темноте, но свет луны отсвечивал волшебным серебром в Твоих глазах.
Я бродил по переулкам старого города. И тут навстречу мне явилась Ты, цветущая и юная. Мы были едва знакомы, Лу; лишь однажды нас мимоходом представили друг другу. Жемчужная нежность ясного дня озарилась в моей душе мягким светом доброты. В Твоих глазах тоже сияла весна. Мы шли вдвоем по старым садам, утопающим в сирени. О чем мы разговаривали? Я уже не помню. Разве за нас не говорили вечернее небо, буколические облака и аромат сирени? Потом мы пережили три дня, три вечера, утопавшие в аромате сирени и серебряном сиянии звезд, три неповторимых вечера, слишком прекрасных, чтоб быть правдой. Ты еще помнишь, Лу?
— Я с тобой серьёзно…
— Позже десяти вечера, Илюша, я серьёзно не разговариваю.
Каждый раз с утра бросаю, вечером опять.
Ещё на острие конька
Над кровлей солнце догорает.
Вечерний веет холодок.
Поздно я возвращался домой. Приходил обвеянный духом полей, свежий, как дикий цветок. В складках своей одежды приносил запах полей, как ветхозаветный Исав. Спокойный, одинокий, садился где-то на крыльце пустого дома и смотрел, как строилась ночь.
Безоблачное повечерье вступило в ту золотую пору, когда вся природа от утомленного солнца до букашки, роющейся в свежей сирени, кажется великодушным даром усталого Бога суетливым и неблагодарным людям.
День,
День и ночь, ночь и день
Ожидал, я всегда ожидал
Эту встречу.
Тихо скользили года,
Угасая вдали без следа,
А я ждал этот вечер.
Пусть между нами стена:
У тебя я один, у меня ты одна,
Даже пусть за стеною.
И не наша вина в том, что жизнь так сложна
И что я не с тобой,
И ты не со мною.
Загляните вечером в любое окно и вы увидите одиночество людей, которые довольствуются лишь снами.
Костер долину вечера венчает
рогами разъяренного оленя.
Равнины улеглись. И только ветер
по ним еще гарцует в отдаленье.
Вечер приближается так же незаметно, как старость к счастливому человеку.
Вечерний свет… На скатерти узорной
Хлеб на столе лежит, в ковше вода.
В окно блестит вечерняя звезда,
И дерево склонилось тенью черной.
Вечерний свет, вечерних дум волна…
Я от труда дневного отдыхаю.
И хлеб душистый бережно ломаю,
И вкруг меня – молитвы тишина…
Впечатления дня создают вечернее настроение.
Детство по́лно тревог, из окна мир уныл и печален.
Ты сидишь за окном, застеклён от забот, сам не свой.
Опускается лето, спеша в темноту своих спален,
И мы дышим, как небом, сгоревшей осенней листвой.
И после был ещё тихий домашний вечер — пушистый хвост воскресенья, долгий-долгий, чае-вареньевый, переливчато-канареечный, шахматно-задумчивый, пасьянсовый вечер умиротворения всех богов.
Первый вечер – сумеречно-синий и полный предчувствий. Твоя чудная фигура в кресле. За моим окном цвел каштан, распустившийся тысячами свечей. Он шумел так странно и неповторимо, словно все солнце весны и лета хотело воплотиться в этом шуме. Я сидел у рояля, и в сумерках плыла старая песня: «В дни юности… В дни юности…» Потом мы болтали… А вокруг становилось всё темнее – от любви, да, от любви – и от весны.
Последний вечер прошёл на удивление спокойно; словно я уже уехал, и разговариваем не мы, а наши тени.
— У тебя были планы на вечер?
— Нет, но похоже сейчас будут после твоего вопроса.
Вечер был влажным, прохладным и грустным. Августело.
Субботний вечер не только самый тоскливый в неделе, но и единственный, предназначенный для веселья.
Утро вечера мудренее.
А потом наступил вечер, — как всегда в это время, наступил вечер. Что тут поделаешь: никто не в силах это изменить. Так происходит, и все тут. И неважно, какой был перед этим день. Может быть, это был какой-то необыкновенный день, но это ничего не меняет. Вечер наступает и день угасает.
День оценивай к вечеру, а жизнь — к концу.
Пустынны дворы Севильи,
и в их глубине вечерней
сердцам андалузским
снятся
следы позабытых терний.
— Сумарочи — это древнее слово означающее, время вечерних сумерек. Когда уже не день, но ещё не наступила ночь. Когда человеческие силуэты размыты и трудно понять кто есть кто. И когда вместо людей могут появиться духи или призраки умерших. Сумарочи называют время демонов.
— Сенсей, это тоже что Лихочасье?
— Лихочасье — это наш месный диалект. Так говорят старики из Хитамори, в памяти которых ещё сохранились древние знания.
Такими были мы в тот вечер. Восхищенными и счастливыми. Но во всем чувствовалось бесконечно нежное, щемящее дыхание предстоящей разлуки, отчего вечер казался еще более изысканным и неповторимым. Так мне хотелось бы однажды проститься с жизнью, Лу, как тогда с тобой, – восхищенным и счастливым, без привкуса обиды на судьбу, так же радостно, так же свободно…
Днём всё выглядит иначе, чем вечером.
Купив в ларьке презервативы и антиполицай, гражданин Петров полностью раскрыл продавщице свои планы на вечер.
О повседневности не рассказывают по вечерам.
Как этот мир прекрасен!
Не задувайте свечи…
Будь вечным, этот вечер,
и я да буду вечен!
Медленно день уходит
поступью матадора
и плавным плащом заката
обводит моря и долы.
Густела вечерняя синева, все еще сохраняя оттенки индиго, словно невысказанную надежду.
Берег пустынный.
Разжигаю под вечер огонь.
Ну же, печали,
вы, скитальцы далеких морей,
собирайтесь к костру моему!..
Стены, желто-красный
Вылившийся свет.
Раз в вечернем дансинге…
Тебя больше нет.
А в зеркале зрачков, как в небе огневом,
Вздымает купола восточный город душный,
Прекрасный варварским закатным торжеством.
Вечерняя Москва – это не ночная Москва, это совсем-совсем другой город, и его Элеонора Николаевна Лозинцева тоже любила, уже за одно то любила, что он совсем не был похож ни на город утренний, сонный и свежий, ни на дневной, суетливый и бестолковый. В вечерней Москве не было бестолковости, в ней все было расписано и четко, все слои двигались в понятном порядке и в прогнозируемом направлении. Из театров. Из ресторанов. В ночные клубы и казино. Со свиданий. В бордели. Из гостей. На тусовки, как богемные, так и полукриминальные. <…> Вечером здесь образуется особый мир, свой, непонятный и загадочный, мир наркоманов и тех, кто хочет быть на них похожими, мир молодых людей, которые сидят исключительно на спинках скамеек, поставив ноги на сиденья, мир девушек с выбеленными лицами и вычерненными волосами и молодых людей, с делано деловитым видом переходящих от одной компании к другой и создающих самим себе иллюзию занятости, нужности и вообще активности. Мир этот источал опасность, и если в семь-восемь вечера эта опасность еле-еле витала в воздухе, то к десяти-одиннадцати часам она сгущалась в атмосфере и становилась похожа на кисель, сквозь который порой было трудно пройти.
Разница между обычным вечером и вечером, который ты никогда не забудешь — твой выбор, чтобы он был таким.
Кричат за лесом электрички,
от лампы — тени по стене,
и бабочки, как еретички,
горят на медленном огне.
Сойди к реке по тропке топкой,
и понесет сквозь тишину
зари вечерней голос тонкий,
ее последнюю струну.
Есть в сутках час, который справедливо было бы назвать часом безмолвия, безмятежный час, час предвечерний.
Давайте сыграем. Это хоть как-то оживит сегодняшний вечер.
Тает вечер золотой, кончилась работа.
Всё уходит на покой в тёмные ворота…
Я задрожал: «Мне страшно, брат!
А коли крыльев нет?»
«Проверим. — Молвит он в ответ. —
Коль нет, слетаем в Ад».
Мне не нравится танцевать.
Обычно к середине вечера никого рядом со мной не остается.
Она пила ром большими глотками и смотрела в глаза Фабиана. В тот миг им обоим сделалось ясно, чем закончится вечер.
Утомившись в дороге, усталый,
Я б зашел погостить – если бы! –
В той стране, что дымкою стала…
Красным дымом, что идет из трубы.
На веранду под вечер солнце пришло –
Пламенеющий мандарин.
Суп из фугу
Вечером съел, но жив до сих пор —
Приятное пробуждение.
На лугу Касуга
цветет одинокая вишня —
и, как древний поэт,
предвечерней порой вещает
о щемящей прелести странствий…
Днём всё не так, как вечером и ночью.
Вечером мир всегда прекрасней.
Вечера без тебя кажутся такими долгими..
Вечер, как и сама жизнь, удается лишь при условии, что всё плохо началось.
Утро вечера мудренее, но и в вечере что-то есть.
Этим вечером
даже лист на дереве
шуршит чересчур.
А знаете что самое страшное? Что везде, куда бы я ни приходила, везде, наступают вечера. Если бы вы знали, как я боюсь вечеров. Засиживаюсь до поздна на работе, делаю вид, что у мне кучу всего нужно сделать, а на самом деле мне просто некуда идти. Я всегда думала, что я буду учиться, делать карьеру. А в итоге карьера сделала меня!
В холоде зимнего вечера горящие окна согревают душу особенно уютной теплотой.
Вчера вечером он думал, что все-таки шанс у него есть. Вчера вечером было возможно все. Беда «вчерашнего вечера» состоит в том, что за ним всегда следует «сегодняшнее утро».
… если долго глядеть на вечерние облака, что несутся непонятно откуда и неведомо куда, начинает казаться, будто и тебя саму уносит куда-то на край света.
Ну погоди, ещё не вечер,
Ещё не ясно ничего.
И верю я — наступит встреча
Под крышей дома твоего.
Утром думай. Днем действуй. Вечером ешь. Ночью спи.
Вечер — лучшее время суток. Кончился долгий рабочий день, можно отдыхать и радоваться жизни.
Как хорошо летним вечером сидеть на веранде; как легко и спокойно; вот если бы этот вечер никогда не кончался!
— Эй, Брэйн, чем мы будем заниматься сегодня вечером?
— Тем же, чем и всегда, Пинки, попробуем завоевать мир.
— Вечером вы свободны?
— Абсолютно.
— Ужин?
— Чудесно.
— В «Рояле»?
— Мой любимый.
— Мэри придёт.
— Я не смогу!
У меня невероятное ощущение легкости в этот вечер. Словно я совсем ничего не вешу и плотность моего тела становится почти равной плотности воздуха.
Главнейший же мотив вечерней молитвы — это не столько оценка прожитого дня и молитва Богу о прощении грехов, которые были совершены за день (хотя это тоже хорошо). Важнейший мотив вечерней молитвы — приготовление к смерти: «Неужели мне одр сей гроб будет?» — то есть может быть, моя постель станет мне сегодня гробом. Это, по-моему, самое главное.
И вот я чувствую, как будто колыбель
Баюкает мой дух, усталый и скорбящий.
Что хочешь от меня, ты, песни нежный хмель
И ты, ее припев, неясный и манящий
Ты, замирающий, как дальняя свирель,
В окне, растворенном на сад вечерний, спящий?
Вечер выдался просто потрясающий — теплый, но не жаркий; солнце начинает свой ленивый спуск, тени вытягиваются, и свет постепенно окрашивает деревья золотом.
День утомленный лег и размяк
в душных кирпичных гнездах.
А вечер поспешно напяливал фрак,
черный,
в серебряных звездах.
Ишь, разошелся,
темнеет
и ну…
зовет черноокую ночку.
Тоже пижон,
а такую луну
забыл разорвать на сорочку…
<…>
А ночь отдавалась…
расстегивал медленно
бледный рассвет.
Когда же, нежно обласкав,
он обнажил ее жестоко,
она лежала в облаках
губами алыми к востоку.
Вечером не ляжешь — утром не встанешь.
Вот красный солнца диск ушел за горизонт,
И вечер наступил внезапно,
А с улицы уж визг не слышится и звон,
И очень мне становится досадно.
Вечер сулит мне печаль, бьется тоска о причал,
Веки мой город сомкнул, слушая звезд тишину.
Мысли уходят ввысь, солнце спешит за край.
Только молю — дождись, только молю — узнай!
В тот период мы пристрастились к темному времени суток.
Все лучшее, что ты сделаешь в своей жизни, будет сделано в конце дня. Очевидно, тебе не по нраву юное сияние раннего света. Путешествия по утрам тебя не привлекают. Но умирающее солнце — старое, желтое и спелое — твое. Ты не любишь жару, ты любишь сияние. И поэтому твой последний танец будет совершен на этой вершине в конце дня. И в танце этом будет твой рассказ о борьбе, о битвах, в которых ты победил, и о тех, которые проиграл, о тех радостях и том смятении, которое ты испытал, сталкиваясь с личной силой. Твой танец поведает о тех секретах и чудесах, которые ты накопил, и твоя смерть будет сидеть здесь и смотреть на тебя. Так же, как сегодня, умирающее солнце осветит тебя, но не обожжет. Будет дуть мягкий приятный ветер, и вершина холма задрожит. А когда танец твой подойдет к концу, ты посмотришь на солнце, посмотришь в последний раз, потому что больше ты не увидишь его никогда — ни наяву, ни в сновидении. А потом смерть укажет на юг. В безбрежность.
Кончится вечер, погаснет свет в твоем окне.
Он бесконечен с самим собой наедине.
Горьки рыдания моря тревожного,
Глухо вздыхает прибой.
Сердце не хочет искать невозможного,
Сердцу желанен покой.
Квадратный стол прикрыт бумагой,
На ней — чернильное пятно.
И веет предвечерней влагой
В полуоткрытое окно.
Стакан топазового чая,
Дымок сигары золотой,
И журавлей витая стая
Над успокоенной рекой.
Бесстрастная стучит машинка,
Равняя стройные слова.
А в поле каждая былинка
Неувядаемо жива.
И вечер я приемлю в душу,
Безвыходно его люблю.
Так люб и океан — на сушу
Закинутому кораблю.
Спичку зажгу —
только тем утолю печали
бесприютной души,
что встречает вечер осенний
и во мглу уходит тоскливо…
